«Работа с сознанием — это прагмема»
М. Мамардашвили
«Работа с сознанием — это прагмема»
М. Мамардашвили
С момента вступления молодой женщины в семью мужа между ней и свекровью устанавливаются отношения, которые диктуют их дальнейшее взаимодействие. Словарь русских народных говоров предлагает следующие определения слова «молодка»: «Молодка — 1. Молодая женщина, девушка. || Женщина, недавно вышедшая замуж, молодайка. 2. Невеста. 3. Жена сына, невестка: сноха» [СРНГ 1990: 225]. Из бесед с информантами становится ясно, что в деревенском социуме молодка — определенный статус в иерархии семьи:
Видите, как говорят, если вот молодые живут со свекровью, пока свекровь живая, она все молодка в доме, все молодка. А когда свекровь умрет, она уж больше и хозяйка. [1]
В ходе фольклорно-этнографических экспедиций СПбГУ в Архангельскую область были записаны сведения об обрядовом поведении, направленном на оформление отношений между свекровью и молодкой. Ритуал принятия молодой жены в ее новую семью представлял собой следующее действие: уже после регистрации в местном загсе (сельсовете) молодка падает в ноги свекрови и просит у нее разрешения обращаться к ней «матушка» или «мамаша». Подобный обычай был описан в статье Н. П. Колпаковой «Свадебный обряд на реке Пинеге» [Колпакова 1928], основанной на материалах пинежско-мезенской экспедиции 1927—1928 годов. Следовательно, можно констатировать, что на территории Архангельского края свадебный обычай наречения свекрови «матушкой» сохраняется на протяжении последних 80—100 лет.
Родство со свекровью — это родство не кровное, а приобретенное за счет брака (свойство). В книге О. В. Трубачева «История славянских терминов родства» высказано предположение о том, что наречение свекрови «матушкой», а свекра «батюшкой» — это попытка приравнять свойственное родство к кровному родству [Трубачев 1959]. С помощью такого наречения молодка входит в новую семью, причисляется к роду мужа.
Речевой навык обращения к свекрови «матушка» необходим девушке сначала на свадьбе, во время ритуала, а потом и в повседневной коммуникации. По сути, назвав свекровь «матушкой» на свадьбе, молодка соглашается на ежедневное и устойчивое обращение к своей свекрови, подтверждающее ее подчиненное положение: «Обращение маркирует характер статусных отношений участников коммуникации. Оно определяет… тип того коммуникативного коридора, который избран при общении между данными людьми в данной ситуации» [Адоньева 2006: 264]. Таким образом, в любой ситуации взаимодействия характер их общения будет задан благодаря установившимся на свадьбе условиям взаимодействия.
В 2012 году в деревне Родома Лешуконского района Архангельской области во время одного из интервью информантка 1945 г. р. рассказала нам, как ей было сложно в первый раз назвать свою свекровь матушкой:
Но все равно, пусть мамаша да папаша, дак ведь это тоже было хорошо. Ну вот, он сказал так, и я долго сначала не могла, а потом себя переломила, шо все равно ведь надо жить… Надо как-то. И вот, назвала батюшка да матушка, а потом пошло все.[2]
Из бесед с родомскими женщинами (1930—1965 гг. р.) мы выяснили, что все они называли своих свекровей «матушками» или «мамашами». Поясняя эту традицию, одна из них спела нам частушку про свекровь:
Жито бело, жать поспело,
Надо горсточка нажать.
Незнакомую старушку
Надо матушкой назвать.[3]
Эта частушка была зафиксирована и в Вологодской области, в песенниках деревни Кеба[4] и в песенниках из села Лешуконское[5] Архангельской области. Её так же спели нам еще несколько родомских женщин разного возраста. В 1981 году на территории Онежского района Архангельской области в деревне Устюжа был записан еще один вариант этой частушки:
Жито бело, жать поспело —
Надо горсточку отжать.
Нелюба идет старушка —
Надо маменькой назвать. [6]
В частушке с помощью императива подчеркивается обязательность данного наречения. Примечательно, что и в приведенном выше интервью информантка использует ту же форму глагола: «Надо как-то». Перед нами оказывается некое действие, необходимость которого осознается членами социума и проговаривается в фольклорных текстах. Подобные явления Бронислав Малиновский называет «культурными императивами». В книге «Научная теория культуры» он определяет их как «установление предписанных форм поведения» [Малиновский 2005: 86]. Таким образом, с помощью текстов девушкам предлагается сценарий, в котором они должны назвать нелюбимую или незнакомую старушку «матушкой». Тексты частушек не объясняют этого действия, они отражают культурную необходимость. Частушка оказывается одним из способов передачи этой необходимости между членами сообщества.
В фольклорных текстах свекровь часто выступает отрицательным персонажем. Например, в свадебном причитании, записанном в деревне Поле Онежского района Архангельской области, находим:
Русу косынку на две расплетут,
Да меня девушку на век отдают.
Под толстые под мужские кулаки,
И под что ль, под свекрови горячи матюги,
И под свекровины под долгие зубы,
Ой, да под деверьевы да под ласковы слова,
Ой да под золовкины под смутливы глаза,
Ой, да лиходейка намутилась на меня.[7]
Свекровь, как и прочие родственники мужа, неласкова и страшна для молодки. В причитании проговаривается самый плохой сценарий развития отношений с новой семьей.
Примечательно, что в тексте с плохим сценарием свекровь называют «свекровью», а не «матушкой». Приведем фрагмент интервью с женщиной 1931 г. р., живущей в деревне Родома:
Матушка. Тогда ведь она говорит: «Зови матушкой». Тут уж все равно матушка будет. А теперь, глядишь, мамой ли, как величают, зовут «мама»? А говорят че ли рассорисси и не назовешь. А тут все «матушка». <А, все матушка когда…> Тут все матушка. Дак ссориться, мы не ссорились никогда. Ниии. <Хорошо жили?> Хорошо. Хорошо. Худо, но жили. Ни ссорились никогда, нет. Да-да. <Ааа. А вы когда начали называть матушкой, вот? С самого первого дня?> Сразу как пришли, это, как, пришла к им, да.[8]
Молодка, нарекая свекровь «матушкой» в первый раз, уже не может выйти из этих отношений в повседневной жизни. Сначала информантка говорит, что, в отличие от современных женщин, даже во время ссор звала свекровь «матушкой», позже утверждает, что со свекровью они не ссорились. Среди женщин существует запрет на разговоры о плохой жизни со своей свекровью. Однако, как уже говорилось выше, большинство текстов, в которых упоминается свекровь, отражают именно конфликт между женщинами. Нам представляется, что подобные тексты нужны для того, чтобы у молодки появилась возможность высказать конфликт — в повседневном общении это оказывается под запретом, но с помощью ритуальной речи молодка может выговориться. К примеру, отрывок песни, записанной в селе Лешуконское Лешуконского района Архангельской области:
Пришел свекор-батюшко
Да стал журити,
Ой, а свекрова-матушка
Да бранити,
Ой, а свекрова-матушка
Да бранити,
Не жури-ко, батюшко,
Ведь я устала,
Ой, не бранись-ко, матушка,
Тоска напала,
Ой, не бранись-ко, матушка,
Тоска напала. [9]
Существует также ряд текстов, в которых отражен бунт молодки против свекрови. Героиня песни не слушается свекровь:
Ах ты улка, ты улка моя,
Широка, долга, не топтанная,
Красна девица не смотренная,
Помоложе не целованная.
Еще как люди на люди живут,
На людей люди ухаживают,
Да свекровкам уноравливают.
У меня была свекровушка лиха,
Ой, лиха курва, неласковая,
Расканалья неприятливая.
Посылала меня туда-сюда,
В темный погреб за пивом, за вином,
Во новы сена за ситом-решетом.
В погребу млада замешкался,
Зелена вина натрескался,
Пива пьяного допьяна напилась,
Холостому стакан меду подала,
А женатому зеленого вина.
Холостой стакан меду не примал,
Ко стакану праву ручку прижимал,
Золото мое колечко изломал,
Золото мое серебряное. [10]
Примечательно, что в большинстве текстов с «плохой» свекровью ее очень редко называют «матушкой», чаще она будет «свекровью», или же будут употребляться оба наречения. Соответственно, в песне можно выговорить свое негативное отношение к «свекровке», но не к «матушке».
Теперь стоит обратиться к другой части обряда, задающего характер отношений молодки и свекрови — «падению в ноги» (земному поклону).
Безусловно, один из смыслов свадебного падения в ноги — прошение о принятии в дом. В экспедиции 2012 года Антонина Нифонтовна Карманова, 1950 г. р., из деревни Родома, рассказала несколько историй про падение в ноги. Первая история была о том, как женщина не хотела пускать обратно в дом изменившего ей мужа, но, когда он упал ей в ноги, она была вынуждена это сделать. Вторая история про девушку, которая после самовольного замужества попыталась вернуться в родной дом, в котором жили ее братья. Ей разрешили вернуться только после того, как она пала в ноги старшему брату. Опираясь на эти контексты, можно предположить, что в семантику падения в ноги свекрови на свадьбе входит также принятие молодой в дом и в семью.
Проанализируем следующий разговор, записанный в деревне Азаполье Мезенского района Архангельской области от женщины 1938 г. р.:
Ну вот, все, рукомойку, пришла в ту комнату, гляжу — там уж никого, на полу все насорено, свекрова подошла, я ей в ноги пала, что научи меня! <Научи что?> Убрать просто, да с которого места убирать. С переднего ли с заднего. Ну дак я по девкам-то не первая вышла, я уж поди-ка знала… <То есть вы уже знали, что делать, да?> Конечно, конечно, мы уж друг у дружки так и училися, девки от девок. Ведь ходили выдавали каких да… ну и она что: мети вот оттуда. От переднего угла мети — значит мужа вот выгонит, вот с заднего, с ши́ра — значит, что свекровку вон выгонит, дак уж лучше отсюда начинай, что золовушка. Ну вот отсюда, как с середки. Вот не с шолныши, с этого, с этого места. Вот я и начала подметать. Ну вот и все, подмела пол.[11]
Эта ситуация весьма интересна: во-первых, молодка знает, как себя вести со свекровью из опыта, полученного от своих знакомых «девок», которые вышли замуж до нее — она учится, глядя на них, перенимает их опыт. Во-вторых, здесь молодка знает, что на свадьбе нужно обязательно пасть в ноги свекрови, но делает это в выгодный для себя момент — она как бы обменивает это падение в ноги на символическое обучение. После падения в ноги молодка получает не только задание, но и символическое знание — откуда правильно мести пол, поскольку, как выясняется, пространство дома как-то распределено на зоны, связные с членами семьи — мужем, свекровью, золовкой.
В книге Т. А. Бернштам «Русская народная культура Поморья в ХIX — начале XX века» описан похожий ритуал, который автор называет «символическим приобщением молодицы к хозяйству»: «…молодица выходила в общую комнату, вешала свое полотенце (утренник) у рукомойника, кланялась свекрови и спрашивала: “Матушка, что делать?” И свекровь давала ей какое-нибудь задание — спрясть немного пряжи, вынести корм скоту, выпечь три блина и т. п., обязательно делая при этом замечания: “Свекровь учит”. Если молодица не получала никакого задания — значит, свекровь ее в семью не приняла, это было несчастьем» [Бернштам 1983: 137].
В экспедиции 2011 года в деревне Чуласа Лешуконского района Архангельской области был записан рассказ женщины 1929 г. р. о том, как она падала в ноги своей свекрови, чтобы та в первый раз помыла ее ребенка:
Пала в ноги тут ей. <Но вы же только что родили!> Все по, все... «Подешь ли в баньку, помоешь ли у меня младенца». Она согласилась: «Пойду». Мишку вот так же тоже. С подворья принесли, я тоже говорю: «Бабушка, пойдешь ли мыть, дак я сама, — говорю, — не могу, тяжело, говорю». И она пошла.[12]
В этой ситуации мать падает в ноги, прося за своего ребенка. Свекровь в этом случае не может отказать.
Получается, что молодка, первый раз падая в ноги свекрови на свадьбе, признает свое подчинение, но в то же время получает некий навык, с помощью которого на важных жизненных этапах она сможет коренным образом воздействовать на свекровь и на ситуацию в семье. Таким образом, неслучайно падение в ноги на свадьбе сопровождается просьбой о наречении свекрови «матушкой» — после свадьбы свекровь уже «матушка», коммуникативный коридор задан и со своей позиции свекровь не может отказать молодке в просьбе.
Литература
Адоньева 2006 — Адоньева С. Б. Прагматика фольклора. СПб., 2006.
Бернштам 1983 — Бернштам Т. А. Русская народная культура Поморья в ХIX —начале XX века. Л., 1983.
Колпакова 1928 — Колпакова Н. П. Свадебный обряд на р. Пинеге // Крестьянское искусство СССР. Л., 1928. С. 117—177.
Малиновский 2005 — Малиновский Б. Научная теория культуры. М., 2005.
Трубачев 1959 — Трубачев О. Н. История славянских терминов родства и некоторых древнейших терминов общественного строя. М., 1959.
СРНГ 1990 — Словарь русских народных говоров. Вып. 25. Л., 1990.
[1] ФА СПБГУ, Mez 9-61, Архангельская обл., Мезенский р-н, Целегорский с/с, д. Азаполье, Максимова И. А. 1943 г. р., местная; зап. Семенова А. С., Уорнер Э., Гречкина Е. С. 9.07.2008.
[2] ФА СПБГУ, DTxt12-018_Arch-Lesh_12-07-05_SaukovaGV, Архангельская обл., Лешуконский р-н., Вожгорский с/с, д. Родома, Саукова Г. В., 1945 г. р., местная; зап. Балакин А. Ю., Мариничева Ю. Ю.,Пахомова А. С., Курзина Н. А., Юрин П. А. 05.07.2012.
[3] ФА СПБГУ, DTxt12-155_Arch-Lesh_12-07-07_SaukovaGV Архангельская обл., Лешуконский р-н., Вожгорский с/с, д. Родома, Саукова Г. В., 1945 г. р., местная; зап. Мариничева Ю. Ю., Курзина Н. К. 07.07.2012.
[4] ФА СПБГУ, Lesh 21а-631, Архангельская обл., Лешуконский р-н, Олемский с/c, д. Кеба, Песенник Харькиной Г. А., 1949 г. р., д. Смоленец; переснят Козловой А. В. 13.07.2010.
[5] ФА СПБГУ, Lesh21a-145, Архангельская обл., Лешуконский р-н, Лешуконский с/с, с. Лешуконское, Песенник Харькиной Г. А., 1949 г. р., д. Смоленец; переснят Козловой А. В. Июль 2010.
[6]ФА СПБГУ, Onezh8-25, Архангельская обл., Онежский р-н, д. Устькожский с/с, д. Устькожа, Варфоломеева К. А., 1917 г. р., д. Петровская; зап. Яроцкая Е. , Филановская О. 12.07.1981.
[7] ФА СПБГУ, Onezh2-7, Архангельская обл., Онежский р-н, д. Чекуевский с/с, д. Поле, Сынчикова Е. В. 1912 г. р., местная; зап. Эйхенбаум О., Демиденко Е. 11.07.1981.
[8] ФА СПБГУ, DTxt12-168_Arch-Lesh_12-07-15_SaukovaNP, Архангельская обл., Лешуконский р-н., Вожгорский с/с, д. Родома, Саукова Н. П., 1931 г. р., местная; зап. Курзина Н. А. 15.07.2012.
[9] ФА СПБГУ, Lesh4-116, Архангельская обл., Лешуконский р-н, Лешуконский с/с, с. Лешуконское, Шмакова М. И. 1941 г. р., д. Олема, Романова Л. С. , д. Березник Двинской, Шарыгин А. Г.., Едома, д., Удина А. И..; зап. Адоньева С. Б., Веселова И. С., Маточкин А. А., Воронков П. А, Козлова А. В., Беляева Е. А. 16.07.2010.
[10] ФА СПБГУ, Mez 7-94, Архангельская обл., Мезенский р-н, Дорогорское с/п, с. Дорогорское, Сахарова Г. Г. 193? г. р., д. Лампожня; зап. Пивоварова А. М. 24.07.2007.
[11] ФА СПБГУ, Mez 1-112, Архангельская обл., Мезенский р-н, Целегорский с/с, д. Азаполье, Бобылева М. В. 1938 г. р., местная; зап. Косых А. М., Гречкина Е., Истратий В., Семенова А. С., Мариничева Ю. Ю., Трощило М. А. 23.07.2008.
[12] ФА СПБГУ, Lesh26-12, Архангельская обл., Лешуконский р-н, Олемский с/с, д. Чуласа, Алимова Р. С. 1929 г. р., местная ; зап. Веселова И. С., Шматко А. А. 10.07.2011.
